Sailing boats with bright sails —
lemony, orange, striped, —
flock by the shore,
dawdling at the water edge like burning giraffes,
afraid to go into the water.
But I'm afraid of nothing, because she is behind my back:
wet, inky black hair, a towel on her shoulder, a baseball cap on her knee —
my woman, like the arrow of time, like a spear,
is always pointed right at my back,
always pushing me no matter how much in love she is.
I can remember how we first met, thousands of years ago,
in a cave, among bear skins.
I recognize her special intoxicating smell —
she's rubbed her hands and armpits with pine needles —
I could smell it through the rancid stench of sweat, food, and soot.
It's hard to believe that we are together for so many millenniums,
that our sleeves, our bodies touch
in the multistory air of incarnations, on the chain carousels of centuries.
My consciousness is a transparent elevator for two,
and there's sand on the floor,
and I can see her barefoot prints on it.
 
Our souls are conjoined twins,
two baby birds in one egg.
Do you remember a photo of albino twin girls? —
they looked as if powdered with pink chalk;
they wove their braids together,
like a single, supple spinal column, and
if you pull the ear of one of them,
you pull the other one.
This is a slumbering garden of Siamese creatures with swan's necks.
Souls blossom like coral reefs, like vineyards:
you hurt one branch and another will cry.
So look around, look at the sea:
each of us is a Noah's sailing boat,
and if in love, we are joined with our reflection, 
fragile and sparkling like stained glass,
and you can't tell who glides on the surface,
who is under it…
 
 
(Translated by Sergey Gerasimov from Russian)
 
* * * 
 
спортивные парусники у берега
с яркими парусами: лимонные, оранжевые, полосатые,
как пылающие жирафы топчутся у воды, но боятся войти.
а я ничего не боюсь: она за моей спиной,
мокрые волосы — чернильная вязь,
полотенце на плече, бейсболка на колене,
моя женщина, как время,
как копье: всегда нацелена острием
мне в спину. подталкивает, даже если любит.
вспоминаю нашу первую встречу тысячу лет назад
в пещере среди медвежьих завшивленных шкур.
она чешет лодыжку,
узнаю ее особый пьянящий запах (натерла руки
и подмышки еловыми иглами)
сквозь прогорклую вонь пота, еды и сажи.
даже не верится, что мы столько столетий вместе —
соприкасались рукавами, телами
в многоэтажном воздухе инкарнаций.
это — танец на виражах,
на цепных качелях, карусели столетий,
мое сознание — стеклянный лифт для двоих,
и на полу песок, и я вижу следы ее ступней.
 
душа срослась с ее душой,
два птенца в одном яйце, а смерть — яичница.
помнишь фото двойняшек-альбиносок —
присыпаны розовым мелом, косы сплели воедино,
как единый
гибкий позвоночник, и, потянув за ухо одну
душу, нельзя не потревожить другую.
это сонный сад сиамских существ с лебедиными шеями,
души цветут, как коралловые рифы, как дикие виноградники,
обидь одну ветку — заплачет другая,
оглянись же, посмотри на море,
каждый из нас — Ноев парусник,
а если влюблен, то сдвоен с отражением —
ломким, витражным, и непонятно, кто скользит на поверхности,
а кто под водой…

Dmitry Blizniuk and Sergey Gerasimov